16 июля  2009 г.  

Необходимо учитывать, что постоянная опора  на  животное мировоззрение, заставляющее сохранять существующее неизменным, дезориентирует человека  в самом главном, в понятии полезности производимого и обретаемого. А ведь именно понятие приносимой пользы  ориентирует направленность действий живого существа.  

С животным понятно, ему полезно все, что записано в его программах, как съедобное. Все остальное – это ненужное,  в том числе вредное или опасное. В инстинктах животного  заложено, что можно есть, к чему не прикасаться, от кого или от чего  убегать, где можно спрятаться и, накопив запасы, переждать зиму. Но в этом мире ничто не может существовать, если  своим существованием не приносит пользу  происходящему вокруг.  

Животное само по себе полезно тем, что является  пищей  для  других животных. Эта полезность заложена в межвидовых взаимозависимостях, образующих цельный, самодостаточный мир природы.  

Человеку же надо  быть полезным происходящему вокруг и окружающим, в противном случае он оказывается  не  полезным  даже  себе. До тех пор пока  на всех всего не хватало, человек   стремился обойти это главное условие своего существования путем создания  запасов и обретения  псевдо независимости от будущего и от окружающих. Многие поколения  людей  жили, подгоняемые устремленностью накопления запасов  на старость,  и это им успешно удавалось.    

Действительно, человек может создать  хорошие  запасы  и происходящее вокруг  до времени будет   обходить его стороной. Но только до тех пор, пока  будет  хватать  запасов или тело не придет в такое состояние, что  окажется полезно только природе, из которой он вышел. Разложившись, тело вернет в природу вещества, которые человек взял у нее на время своей  жизни.  

Но, чтобы  так  жить, человек  должен отгородиться  от всего, не видеть и не  слышать о происходящем и существующем,  не  общаться   с  людьми. В противном случае он все равно входит в информационные или деятельные взаимоотношения, и по их результатам либо обретает что-то полезное, либо теряет то, что имеет.  

Неизменность существующего, состояние  независимости и обособленности делает самого человека и то, что он накопил,  запасом для окружающего. Этим  запасом   окружающий мир или окружающие  люди когда-то воспользуются.  

Животное наедается,  набирает вес и постепенно становится более питательным для тех, кто потом его съест. Следовательно,  животное, устремляя себя обретать пропитание, приносит  своими действиями пользу  окружающему миру. Точно также  и его запасы. Накапливая запасы рядом с собой на зиму, животное опять-таки производит полезное действие, сохраняет себя до весны. Таким образом, все, что делает животное, опираясь на рефлексы и инстинкты, полезно для него самого и полезно для окружающего.  

Человек же, подчиняясь животному мировоззрению, накапливает запасы лишь для того, чтобы чувствовать себя независимым от происходящего и будущего. Чаще всего он  не используя запасы,  а  держит их  на «черный день». В связи с чем,  становится бесполезным общему процессу развития цивилизации.  

В прошлые века  люди не имели возможности создавать столь мощные запасы, как в настоящее время. В большей степени это были запасы еды, которые постепенно использовались. Современный человек процессом накопления чаще всего выводит  из общего процесса обмена  то, что никогда не будет использовать. В связи с  этим, сам богатеет, а цивилизацию обедняет, хотя пользуется ее возможностями для реализации практически всех своих функций. Свалки увеличиваются,   так как люди не успевают  все использовать. Многое  покупается  лишь  для того, чтобы через короткое время оказаться   на помойке. Более  того, цивилизация создала целые отрасли, которые ничего не производят, например,  шоу бизнес, развлечения,  бизнес моды.  

Животная  идеология в мире, где всего на всех хватает, приводит к тому, что человек  все больше забывает о функциональном назначении обретаемого, так как не устремлен думать о смысле лучшего и полезного для себя. Опираясь на животное мировоззрение, он считает лучшим, иметь как можно больше и как можно более высокого качества.  При этом  не задумывается о том, для чего и как будет эти вещи использовать,  что это даст ему и его жизни.  

Человек привык  делать то, что делают другие,  инстинкт самосохранения вида требует быть не хуже, чтобы не ослабнуть в борьбе за существование. Это  ничего не дает кроме успокоения генераций страха,   рождаемого теми же  инстинктами. Обретая и делая то, что обретают и делают другие, человек в отличие от животного, пребывает  в постоянном сомнении относительно правильности произведенного.  

Животному для того, чтобы быть не хуже,  достаточно есть не меньше,  иметь удобную нору и демонстрировать силу, чтобы гарантировать себе не худший кусок от общей туши.  Перед человеком,  пытающимся сравнением определить лучшее и полезное для себя,  раскрывается беспредельное многообразие возможностей. Он выбирает  небольшую часть из того, что имеют и делают другие. Поэтому, как бы ни старался,  всегда остается в сомнениях, действительно ли это лучшее и самое полезное, правильный  ли  сделал выбор.  

Что действиям животной управляющей системы возрождает в сознании человека состояние внутреннего стопора. Как если бы животное,  не зная, что  съедобное, а что нет, разжевало новую порцию и отправило  за левую щеку, чтобы  глотнуть, но  в сомнениях так и не может это сделать.  

Так и человек,  оставаясь с имитируемым  нажеванным  за левой щекой продолжает сомневаться усвоится пища или нет, понадобится  ли ему его обретение или нет.  Животная управляющая система генерирует страх возможности отравиться, включает состояние ожидания болей в желудке (душевных болей), ослабления и истощения от отравления. Что вынуждает человека неосознанно  муссировать «нажеванное» в попытках найти в нем негодное.  

Животное, опираясь на рефлексы, в конце концов, обязательно определится в пригодности подготовленной в глотку пищи, и  выплюнет то, что может оказаться негодным.  Человеку сложнее,  так как  он  не имеет возможности окончательно определить для себя полезное и лучшее. Следующая порция обретается им  с опорой на те же принципы выбора. В результате  он  лишь увеличивает объем  «нажеванного», а вместе с этим  силу   его удержания у верхних зубов.  

Необходимо напомнить, что имитируемое нажеванное, это не  только еда, а все обретаемое человеком и составляющее запас на  будущее. Беспокойство по поводу  правильности сделанного выбора успокаивает  бесконечное рефлекторное муссирующее действие в поиске  негодного. Человек с упоением   перебирает свои запасы,  но так и не может освободиться  от ненужного, так как не  знает,  что ему  нужно, а что нет.  

Он невольно  вводит себя в  состояние бесконечного ожидания, перебирая и выискивая  худшее в имеющемся.  Этот процесс поиска не нужного является самообманом, успокаивающим чисто физиологический страх возможности отравиться,  но ничего не дает ни самому   человеку, ни его жизни.