Итак, установки системы инстинктов инициируют потребность сдерживать активность больного животного не потому, чтобы дать ему выздороветь. А потому что больное животное не сможет догнать добычу и само может стать добычей.
Человек подчиняется действию этой животной установки и когда он временно нездоров, и когда имеет хроническое заболевание. Даже когда проявления хронических болезней на время затихают, он, зная о том, что болен, неосознанно сдерживает свою активность в жизни.
Отчего неполно организует свои представления о происходящем и будущем, о лучшем для себя, о главном, необходимом и достаточном. Он неполно организует свои взаимоотношения и свою жизненную деятельность, поэтому вынужден жить и работать в условиях, гораздо менее соответствующих своим реальным возможностям.
Как человек ни старается сдерживать свою активность, ему все равно приходится думать о жизни и действовать в ней. Подчиняясь рассмотренной установке, для достижения успехов в своих действиях он стремится компенсировать болезненность воссозданием напряжений. С помощью напряжений внутренней собранности подавляет болезненные проявления или снижает их уровень. Напряжениями готовности к противлению и старательности компенсирует слабость и болезненность.
Для больного и слабого животного эти действия являются логичными, так как в момент их реализации оно должно быть полностью сконцентрированным, несмотря на болезненность и слабость, и поддерживать такой уровень внутренней напряженности, который позволит догнать добычу, оторвать свой кусок от общей туши или удрать от преследования.
Неуспех страшен для животного в лучшем случае потерей сил, а в худшем – гибелью. Слабый болезненный человек, ощущая животный страх перед неуспехом при реализации жизненных действий, ничем не рискует, на него никто не охотится. Он может переделать свою работу или попросить о помощи. Для восполнения сил и энергии ему достаточно поесть.
Но, подчиняясь животной установке, человек даже простые действия выполняет с напряжением большим, чем требует это действие. Крепче, чем надо держит руль, компьютерную мышь, нож, сильнее надавливает им на разрезаемый хлеб и внутренне собирается, чтобы не ощущать ничего внутри себя.
В результате каждый раз приходя в себя по завершении произведенного действия, подчиняясь откатным состояниям, он прислушивается, насколько негативно любое движение отразилось на происходящем в его организме.
Конечно, в связи с тем, что был напряжен и деформировал внутренние функции, человек ощущает определенное ухудшение. Прислушиваясь, повышая для этого уровень сверхчувствительности, чувствует многократно усиленные болезненные проявления. Расслабляясь, человек получает буквально болевой удар либо какое-то другое проявление своей болезни, и тем в еще большей степени убеждает себя в том, что информационная и деятельная активность ему вредна.
В следующий раз напрягается еще сильнее, отчего при расслаблении чувствует еще более активные откатные болевые ощущения.
Таким образом, заставить себя силой воли не подчиняться животной установке невозможно. Человек неосознанно еще сильнее зажмет себя, и воссоздаст еще более мощные напряжения при реализации жизненных действий, чтобы не ощущать своей слабости и болезненности. При при попытке расслабиться почувствует еще более ощутимые болезненные проявления.
Необходимо готовиться к будущим действиям, заранее осознавая их цели и задачи, учитывая свои реальные возможности, на основании этого создавать условия. Чем в большей степени условия соответствуют естественным возможностям человека, тем в меньшей степени он напрягается даже будучи больным.
Не ощущая потребности в повышении уровня внутренней собранности и напряженности при реализации жизненных действий, животная управляющая система постепенно снижает уровень внутренней энергонасыщенности, используемый человеком в процессе жизнедеятельности. Ему останется лишь не инициировать потребность удерживать запас энергонасыщенности и напряженности для компенсации своей слабости и болезненности.
Необходимо учитывать, что процесс подготовки к будущим жизненным действиям систематически нарушается действием системы инстинктов. Она инициирует в сознании человека сомнения в успехе своих действий и недоверие к тому, что он сможет их реализовать в естественных для себя состояниях.
Во-первых, сомнения и недоверие инициируются в ходе откатных состояний. Система инстинктов будто бы задает человеку вопрос, уверен ли он в своих возможностях быть системно и реально полезным по жизненным связям, не сдерживая активность?
В том случае когда человек не ведет систематического переосознания, то его система инстинктов воспринимает потребность разума в переосознании как сомнения. Для системы инстинктов важно постоянство реакций. Раз что-то меняется, значит, она инициирует в человеке сомнения в успехе и недоверие к его возможностям. Что вновь инициирует потребность воссоздавать внутреннюю собранность для концентрации всей полноты внимания и повысить уровень напряженности в момент реализации действия.
Во-вторых, сомнения и недоверие инициирует еще остающийся избыток энергонасыщенности. Избыток образующими его агрессивными средами раздражает рецепторы тела, возбуждает нервную систему и психику. Ощущая это раздражение, человек неосознанно, уже находясь в естественных для себя условиях, начинает спешить растратить избыток. Быстрей всего это сделать в энергоемких животных состояниях собранности и противления. Для их воссоздания он опять же неосознанно использует сомнение в успехе своих действий и недоверие к своим возможностям.
Что вновь приводит к деформации внутренних функций и повышению уровня проявленности болевых ощущений.
Таким образом, для того чтобы перестать бояться за свое здоровье в процессе инициативной активности, направленной на развитие индивидуальных возможностей, важно быть системным и последовательным в информационной и деятельной активности. Этим упреждать инициируемые системой инстинктов сомнения в успехе и недоверие к своим возможностям.