Итак, человек, вынужденный терпеть неблагоприятные условия во взаимоотношениях с окружающим миром и людьми в нем, обрекает себя на необходимость терпеть неравновесности в собственном организме. Избыток энергии не может действовать в одном направлении и не проявляться в другом, он распределяется на все взаимодействия, включая самых близких и самого себя.
Занятость мыслей тем, что происходит, но не нравится во внешней сфере жизни, заставляет терпеть беспокойство, страхи, проявления болезней, плохих состояний и настроений. Стоит человеку снизить уровень избыточности, расслабиться как возникают «откатные» состояния. Вместе со снижением уровня избыточности он ощущает понижение способности преодолевать стремление к покою, отдыху. Он больше не может заставить себя быть инициативным, сознание заполняет леность и инертность, еще большее нежелание думать о жизни и действовать в ней. Одновременно снижается уровень удержания «нажеванного», имитирующего запас привычных потребностей и интересов. Это вызывает физиологический страх за жизнь из-за возможности подавиться и задохнуться. Никакого «нажеванного» во рту нет, но инстинкт заставляет контролировать его наличие. Трудности с определением местоположения «нажеванного» в оттекающих тканях, в которых еще не восстановилась чувствительность, рождает чувство потери. Вместе с чувством потери возникает жалость к себе. Это система инстинктов усилением неприятия ко всему вовне заставляет концентрировать внимание на контроле ротовой полости и глотки. Ослабление пережатия протока левой околоушной слюнной железы вызывает усиление стока слюны. Что рождает ожидание изменения вкуса слюны, то есть появления аппетита, а на уровне реального сознания – возникновения потока потребностей.Оттекание тканей, имитирующих «косточку ущербности» у крайних левых нижних зубов инициирует состояние ожидания проявления боли и слабости. В связи с общим расслаблением, снижается уровень прижатия всем телом изнутри к внутренней поверхности опоры, в частности – левого окончания подъязычной кости и левого хрящика голосовых связок.
На уровне реального сознания все эти физиологические страхи воспринимаются в виде беспокойства, чувства потери управляемости, жалости к себе и являются подтверждением необходимости постоянного присутствия и усиления избыточности. Человек боится напора неуправляемых потребностей и желаний, и усугубляет состояние беспокойства и слабости. Вся эта перемена настроений и состояний происходит в человеке независимо от его желания. Он ощущает возникающие в сознании проявления инстинктов в виде готовых мыслей и состояний, причины которых остаются непонятными. Было хорошее настроение и вдруг сменилось волнением, а за ним раздражением, обидой, нежеланием что-то делать и т. д. Спонтанность и непредсказуемость внутренних проявлений приводит человека к мысли об ущербности своей психики. Свидетельством тому является постоянно ощущаемое беспокойство, страхи, нереализуемые желания и устремления, которые приходится постоянно в себе подавлять, инертность в отношении устремленности быть полезным, которую необходимо также постоянно преодолевать. Отсутствие интереса к происходящему в жизни и в окружающем мире приходится насильно инициировать страхом, не отстать от других. Все это человек относит к своей ущербности, неполноценности, слабости, приписывая ее неудачно сложившейся наследственности. Поэтому ему даже в голову не приходит разбираться с истинными причинами не удовлетворяющего в себе, а лишь терпеть проявления не нравящегося в себе. Даже наоборот, зачастую он выдает свое терпение за собственное совершенство. Конечно, человек привыкает жить в борьбе с самим собой, со своим настроением и может делать это и дальше. Но представлением о не нравящемся в себе, как неудачной наследственности, делает выбор пути разумных преобразований невозможным для себя. Он считает, что путь разумных преобразований может быть «лучшим» для того, у кого нет проблем с собственным организмом. Для него же, вынужденного большую часть своих сил отдавать борьбе, в частности сдерживанию не удовлетворяющего в себе, путь разумных преобразований закрыт. Для подтверждения своей правоты объясняет неспособность проявлять системную инициативную активность в информационной и жизненной сфере. Жизненный опыт показывает, что у него хватает сил лишь на короткие действия и рассмотрение отдельных мыслей. После чего необходимо приводить в порядок внутренний мир, «подавляя» зародившиеся в период активной деятельности неприятные ощущения в теле, наваливающуюся усталость, леность, нарастающую инертность, и образующуюся, в связи с этим, устремленность к покою и отдыху. Таким образом, привычная напряженность состояния терпения активно блокирует выбор человеком разумного пути развития своей жизни. Он ошибочно оценивает все, что с ним будет происходить, с текущей позиции и далеко в будущее, обладая конкретными возможностями разума. Кажется, что придется настолько увеличивать уровень насилия над собой, что его не выдержать ни физически, ни психически. К годам зрелости каждый ощущает предел, превышать который ради реализации каких-то дополнительных действий невозможно. Представление о предстоящей системной инициативной активности приводит буквально в истерическое состояние, становится жалко себя, и лучшей начинает представляться жизнь, катящаяся по рельсам судьбы. В этом состоянии человек готов терпеть надвигающуюся старость, дряхлость, невозможность быть активным. Он не учитывает, что смыслом преобразований является развитие и совершенствование индивидуальных возможностей, которые позволяют оставаться активным, не имея избытка сил и энергии, то есть в старости.