Итак, в страхе перед новым для себя человек вынужденно использует животный способ «пробования». В связи с тем, что современный мир постоянно обрушивает на него поток информации, человек практически не расслабляет напряжения собранности, состояния настороженности и сверхчувствительности в ожидании негативных непредвиденных событий. Люди становятся озлобленными не потому, что они плохие. Просто усталость от постоянной неопределенности не дает расслабиться даже во сне. А бессонница в еще большей степени усугубляет негативное внутреннее состояние.
Процесс переосознания своих представлений о жизни и о лучшем для себя в будущем помогает найти равновесное состояние, выделить главное, значимо влияющие на развитие линии главного направленности жизни. Проецируя по каждой из них возможность развития изменений к лучшему, человек создает определенность для себя. Важна не просто определенность, а определенность в необходимом и достаточном для себя и своей жизни. Определенность включает не толщину куска хлеба с маслом, а достаточность возможностей, здоровья, информированности, а самое главное условий во взаимоотношениях с близкими и окружающими людьми.
Отсутствие определенности рождает в сознании алчную устремленность, иметь все, создавать во всем запасы, включая запасы познаний, информированности, впечатлений. Под действием животных установок человек вынужден думать о возможности обрести и пользоваться всем, что наблюдает. При этом важным становится процесс потребления, а не дальнейшего использование в себе и своей жизни. Именно поэтому он не может спокойно, без внутреннего волнения рассматривать новое, испытывая ощущение опасности, боязнь навредить себе новым, еще непонятным и неопределенным. Ведь пока не разобрался с новым, не совместил с направленностью своих жизненных интересов и необходимым для их реализации, оно воспринимается, как нечто, вторгающееся в жизнь и во внутренний мир.
На самом деле новое не вторгается в жизнь само по себе и не деформирует происходящее во внутреннем мире. Оно просто рождается процессом развития цивилизации. Лишь ненасытность, инициируемая неопределенностью в необходимом и достаточном, заставляет видеть в новом то, чего не хватает до полноты обеспеченности.
Не поддерживая перед мысленным взором объем минимально необходимого, но достаточного, человек неосознанно инициирует ощущение недостатков во всем. Даже выкладываясь до предела в гонке накопления, он понимает, что это ощущение не оставляет его. Для объяснения своей ненасытности неосознанно слушает свой внутренний голос, который инициирует идею животного мировоззрения о том, что в этом мире «на всех всего не хватает». Это успокаивает, так как объясняет постоянное чувство необеспеченности необходимым.
Именно ощущение неполноты обеспеченности необходимым заставляет относиться ко всему новому, как к тому, что может компенсировать необеспеченность. Как отмечалось выше, одновременно с тягой к новому рождается страх перед возможной опасностью, ведь новое не понятно в своем строении и инициирует программу «пробования», то есть испытания нового по частям для сравнения с уже известным.
Использование нового частями блокирует возможность познания его сути, строения, свойств и действий. Если автомобиль использовать по частям, то на нем никуда не уедешь, так и с новым. Но человек уже нацелен, не воспринимать его во всей полноте, а только пробовать. В итоге из нового «надергивает» лишь то, что известно, похоже на привычное и используемое. Структура происходящего в себе и своей жизни от этого не меняется, а запасы пополняются. Причем изменяется их количество, а не качество.
Формируя отношение к новому, как к необходимому, человек уже вводит нераспознанное, непонятное новое в пределы привычных представлений о жизни и происходящем внутри себя, то есть как бы кладет в рот, инициируя действие животной программы «пробования». Чувство ненасытности реализуется одновременно со страхом, что новое может быть вредным и опасным для жизни.
В современном мире нового образуется все больше и больше, и подобное отношение инициирует в сознании действие идеи о злонаправленности окружающего мира. В алчной устремленности к новому, не разобравшись в его сути, человек живет в ощущении вреда и опасности. В результате, цивилизация, производя все больше того, что способно изменить жизнь человека и его самого к лучшему воспринимается, как несущая зло.
Таким образом, сколько бы человек ни пытался обойти животные установки, пытаясь объяснить себе свою ненасытность жаждой жизни, разносторонностью своих интересов и так далее, это всего лишь действие в нем животных установок. Одной из которых является страх не насыщенности, инициируемый животной идеей о том, что на всех всего не хватит, другой – восприятие злонаправленности внешней сферы жизни.
Определиться в достаточности всего в себе и своей жизни можно, лишь упреждая действие системы инстинктов. Успокоив ее тем, что еды и тепла хватает (а инстинкт реагирует только на эти физические параметры), человек становится способным перенести свое внимание за пределы чисто животных интересов и развивать индивидуальные возможности разума. Для этого не требуется ничего, кроме устремленности быть системно и реально полезным по своим жизненным связям.
Используя в своей жизни проявленные человеком индивидуальные возможности, окружающие не оставят его голодным в будущем. Скорее наоборот, будут содействовать его инициативной активности. Что позволяет не ожидать неполноту обеспеченности в будущем, следовательно, не проявлять алчность и ненасытности, то есть стремление заполнить брешь неопределенности относительно необходимого ему для жизни.