Итак, стремление запоминать информацию приводит к тому, что первично воссозданное мировоззрение, представление о причинах происходящего, о лучшем в жизни, в том числе и для себя, остается для зрелого человека незыблемым. К принятому в молодости комплексу знаний о жизни новая информация добавляется только в виде исключения из правил. Все новое подчиняется ранее заведенному порядку в сознании. Новые знания о жизни практически не изменяют его понимание «лучшего для себя» в будущем. Если в молодости запомнил, что важнее всего экономить силы и энергию, создавать запасы и сохранять их, то чаще всего лишь пройдя весь жизненный цикл, понимает, что быть обеспеченным и при этом никому не нужным, это не самое лучшее. Но подобное понимание наступает к такому возрасту, когда что-то менять уже нет сил. А до этих пор новые идеи относительно устройства жизни воспринимаются случайным стечением обстоятельств, видоизменяющим действия правил, но в исключительных случаях. В других обстоятельствах та же информация воспринимается совершенно по-другому. По сути дела, человек в каждом конкретном случае пользуется новыми идеями, которые считает наиболее подходящими в данной ситуации. В одном случае готов снять с себя последнюю рубаху, в другом – тянет одеяло на себя. Все зависит от настроения, обстоятельств и отношения к окружающим людям.
Молодому здоровому человеку трудно понять, что, не изменяя своего мировоззрения, не изменяя видения идей, объясняющих происходящее в жизни, он не сумеет увидеть «лучшим для себя» нечто другое, кроме привычного. К возрасту зрелости он реализовал все, что мог. Все мечты, начинания, фантазии либо воплотились в жизнь, либо отпали сами по себе. Разум продолжает устремлять к новому и лучшему, но человек, опирающийся на ранее привычное мировоззрение, может предложить ему всего лишь повторить уже пройденное, но в другом варианте. Например, построить новый дом, завести новую семью, родить новых детей. У него нет понимания того, что без изменения структуры своего мировоззрения реально изменить к лучшему происходящее в себе и своей жизни нельзя. Направленность дальнейшего движение определяется новизной мировоззрения.
На уровне рефлекторных связей стремление, сохранять свое мировоззрение имитируется удержанием «нажеванного» за левой щекой, как комплекса отобранного и вкуса составляющих его элементов. Все новые вкусы удерживаются на дистанции, как «негодное» у правого нижнего клыка, отдавливаемое в сторону правого уголка рта. Кончик языка упирается в верхние передние зубы чуть левее осевой линии, а основание – в правый хрящик голосовых связок. Так образуется ощущение границы, отделяющей новое от уже «известного». Вкус «известного» определяют составляющие элементы слюны, как наличие в организме уже переваренных и не принесших вреда продуктов. На уровне мировоззрения это соответствует идеям, с помощью которых человек дожил до возраста зрелости. Устремленность изменять мировоззрение воссоздает страх. Человек неосознанно боится нарушить образованную стабильность в себе и своей жизни. Кажется, что именно опора на созданное когда-то, мировоззрение, которое больше воспринимается, как интуиция, чем продукт деятельности разума, позволила создать стабильность в жизненном процессе. Непонимание, как и почему именно так организована жизненная структура, вызывает нежелание что-то изменять. Вступив на путь преобразований, человек понимает неэффективность опоры на память и формирует конструктивное мировоззрение. Что сопровождается расслаблением напряжений и возникновением «откатных состояний».В первую очередь, это подташнивание, общее неприятие ко всему, в том числе к новым идеям. Далее рождается страх за жизнь из-за возможности подавиться и задохнуться, имитирующимся «нажеванным», ощущение потери и жалость к себе, в связи с необходимостью привлечения внимания к оттекающим тканям ротовой полости и глотки. Если человек не осознает суть происходящего в сознании и теле в этот период, то воспринимает его, как ожидание неприятностей, беспокойство относительно будущего, своего здоровья, внутренней нестабильности и неуправляемости.
Необходимо учитывать, что события, которые человек не воспринимает закономерными, а всего лишь исключением из правил, являются для него случайностью, стечением случайных обстоятельств. В связи с чем, он неосознанно приучает себя к мысли о том, что происходящее вокруг в большей мере образовано случайностью. Следовательно, как все непредвиденное и нежданное, воспринимается негативно, как деформирующее установленный порядок. Кроме того, случайность является неразрешимой неопределенностью, ведь ее нельзя объяснить с позиции консервативного мировоззрения. Контрольной системой неразрешимая неопределенность оценивается несущей вред и опасность. Что формирует в состоянии человека настороженность к происходящему вокруг. В итоге подобное мировосприятие рождает и поддерживает в сознании ощущение злонаправленности окружающей среды жизни. Система инстинктов и используемое ею мировоззрение наиболее приспособлены для организации жизни в условиях дикой природы, проявляющей злонаправленность ко всему обитающему в ней. Человек, в меру устойчивости в его сознании идеи о злонаправленности окружающего мира, отдает управление собою и своими жизненными взаимодействиями системе инстинктов и животному мировоззрению. Его идеи «перемешиваются» с идеями нестройного, неконструктивного и неполноценного, созданного в молодости мировоззрения. В итоге, он уже не в силах отличить осознанные им идеи, отобранные на веру или инициируемые системой инстинктов. Поэтому часто не может объяснить свои мысли и поступки, свое разное отношение к одной и то же жизненной ситуации.