Естественно, не только непонимание преимуществ способа осознания «от общего к конкретности», к своему «Я» и «откатные» состояния не позволяют человеку переосознать свое отношение к жизни. Человек понимает то, что считает нужным понять. Он может сколько угодно слушать о чем-то и не слышать, поэтому и не приступать к пониманию. Причиной всему служит используемая смысловая идея. Если он неосознанно устремлен к сохранению существующего неизменным, то разумному способу осознания «от общего» просто нет места в его представлениях о жизни. Зачем что-то переосознавать и нарушать установленный порядок, соблюдение которого является конечной целью.
Таким образом, начинается все с разумной смысловой идеи, направленной на ведение жизни путем возобновления. Вместе с ней рождается естественная потребность возобновлять свои представления о жизни и о лучшем для себя в будущем, и систематически переосознавать их. Как следствие основной устремленности возникает логическая потребность изменить способ наблюдения и осознания. Человеку нужно видеть окружающий мир с другой позиции, считая себя, свои потребности и интересы его непосредственной и неотделимой составляющей. Его мысли обретают единую направленность на опережение, на проецирование ситуации в будущее.
При использовании животной смысловой идеи человек в настороженности и сверхчувствительности готовится столкнуться с непредвиденными обстоятельствами. Для него жизнь полна неопределенностей и, пытаясь наблюдать ее во всей полноте, он увеличивает объем этих неопределенностей. Этим сильней пугает себя, и не понимает, зачем для этого было менять способ наблюдения. Меньше видел, меньше боялся.Животная смысловая идея нацеливает на периодическое прерывание инициативной активности и дальнейший отдых, пребывание в затаенности и недвижимости. Инициативная активность человека проявляется не только в виде физической активности, но и в активности разума. Но под влиянием режима «экономии энергии» он вынужденно сдерживает активность разума, так как не в силах прервать активность физическую, ведь надо работать и общаться с людьми. В связи с тем, что сам не может дремать сутками, человек заставляет сутками «дремать» собственный разум, инициируя леность в мыслях и действиях.В итоге человек думает не о том, что и для чего делает, а о том, чтобы быстрее закончить дела и отдохнуть. Животная леность сдерживает его в реализации любых проявлений, в частности при попытке преобразования способа осознания происходящего.
Необходимо учитывать, что природа этой лености состоит не в том, что жалко тратить энергию. Для животного, реализующего свои действия в среде злонаправленной по отношению к нему окружающей жизни, недвижность, затаенность обеспечивает максимальное продление жизни. Любые изменения требуют движений, а движение – это риск. Растраченную энергию можно возобновить, а, став заметным, животное подвергает свою жизнь опасности, быть обнаруженным крупным хищником.Человек неосознанно переносит страх перед злонаправленной внешней сферой жизни на процесс мышления. В связи с чем, не позволяет своей мысли распространяться по всей полноте жизни.
Конечно, в среде межчеловеческих взаимоотношений инициативная активность ничем не угрожает человеку. Он обеспечен всем необходимым для продолжения жизни настолько, что во всем создает запасы. Возможность восполнить потери энергии ему грозит только в случае перенапряжения при реализации физических движений или перевозбуждения при мышлении. Животное выходит из состояния лености только в случае крайней необходимости, под напором угрожающих жизни обстоятельств. Либо когда страх голода, охлаждения и ослабления становится сильней страха перед движением в злонаправленной среде жизни. В большей мере, находясь под управлением инстинктов, человек постоянно ощущает устремленность к покою, к недвижности. У него отсутствует реальное чувство голода. Привычное течение обычных жизненных действий воспринимается контрольной системой инстинктов, как движение в норе, в привычном замкнутом пространстве, в котором ничего особенного не происходило и не происходит. В объеме привычного человек ощущает себя в безопасности. Животное в состоянии затаенности в норе может возиться, играть, грызть кости, не воспринимая активность, как движение. Чтобы заставить себя покинуть малый круг жизни сытому человеку приходится себя пугать. Это могут быть непредвиденные обстоятельства или страх за жизнь из-за длительной неудовлетворенности своих потребностей и интересов. Как правило, человек видит у других то, чего у него нет. Возникает ощущение неудовлетворенности потребностей, которое через некоторое время рождает страх не насыщенности. Страх не насыщенности заставляет выйти из оцепенения, из лености мысли и физического движения в процессе реализации текущих действий в круге привычного.
К годам зрелости избыток молодости покидает тело, и человек начинает ощущать себя в какой-то мере нездоровым, усталым, сторонящимся перенапряжений. Но в сознании остается привычная необходимость инициировать страх для приведения себя в активное состояние. Это делает для него любые разумные преобразования неприемлемыми. Не потому что они разумные, а потому что являются изменениями. Процесс наблюдения «от общего к частности» предполагает постоянное возобновление своих представлений о жизни, то есть постоянное изменение. Таким образом, не видя смысла в том, чтобы вести изменения в себе и своей жизни, человек всегда найдет в идеологии системы инстинктов оправдание своей пассивности и лености мысли.