Итак, мы рассматривали сомнения в совершенстве своего мировоззрения и, как следствие ожидание ошибки. Ожидание ошибки заставляет человека поддерживать мощные рефлекторные напряжения, чтобы подавлять обязательно возникающий при этом страх перед ошибкой. Животному нельзя сомневаться в правильности своих рефлексов, чтобы не отравиться и не попасть в лапы крупного хищника. Страх ошибки инициирует восприятие злонаправленности и вредоносности внешней среды. Восприятие злонаправленности среды жизни воссоздает в живом существе, в том числе в человеке первородный страх. Этот страх зарождается в момент появления на свет, когда младенец ощущает разницу температуры в утробе и в окружающей среде. Страх злонаправленности рождает потребность согреться, поэтому инициирует страх не насыщенности, который заставляет искать пищу, делать сосательное движение.
Именно страх злонаправленности внешней среды жизни заставляет воссоздавать напряжения собранности, готовности к борьбе и готовности ко всему. Поэтому, поддерживая любой комплекс рефлекторных напряжений, человек вынужден подавлять страх злонаправленности внешней среды жизни и людей в ней.
В том случае когда человек видит смысл в том, чтобы не сохранять свое мировоззрение, а устремляет себя возобновлять новизну в мировоззрении и представлениях о жизни, быть системно и реально полезным, происходит расслабление и в его сознании реализуются откатные состояния. Мы достаточно подробно рассматривали трудности выхода из них, но не учитывали напряжения, подавляющие восприятие злонаправленности внешней среды жизни. Они воссоздаются первыми, а расслабляются последними, так как сначала незаметны в общем сплетении животных состояний. При расслаблении надо обязательно учитывать последовательность воссоздания животных генераций и подавляющих их рефлекторных напряжений. Их зависимость настолько сильна, что ее можно сравнить с плотным кочаном капусты.
На уровне рефлекторных связей компенсация страха относительно злонаправленности, вредоносности окружающей среды реализуется комплексом напряжений режима «экономии энергии». В первую очередь, это напряжение «ежения», при котором шерсть животного поднимается дыбом, и пережимаются поры, чтобы сберечь тепло. Злонаправленность окружающей среды для животного выражается в несоответствии температурного фактора. Пониженная температура «вытягивает» тепло, которое в представлениях системы инстинктов равноценно жизни, ее запасу. Под действием установок животной управляющей системы в сознании человека мысль о приближении окончания жизни также ассоциируется с остыванием либо от переохлаждения, либо от потери крови. Поэтому при ощущении злонаправленности, несоответствия окружающей среды человек входит в инстинктивное состояние «ежения», а также сдерживания расхода тепла путем блокирования обменных процессов в конечностях, «пережатия кровотока» по ним. Напряжения пережатия кровотока представляют собой мышечные «браслеты» на руках и ногах.
Далее человек поджимает живот и диафрагму ближе к области груди и головы. Подтянутые таким образом жизненно важные органы, отделенные мышечными напряжениями «пережатия кровотока по конечностям» от сообщения с остальными частями тела совмещаются в сознании с «нажеванным» или запасом пищи за левой щекой, которая является олицетворением еще не использованной энергии.
«Нажеванное» за левой щекой имитирует запас жизни. Что достигается постоянным прижатием левой средней части языка к области крайних зубов нижней челюсти. Затекание рецепторов языка ведет к потере чувствительности. Так человек неосознанно убеждает себя в том, что запас большой, раз для его поддержания требуется такой высокий уровень напряжения мышц, что они затекают.
В период ослабления действия в сознании человека идеи о злонаправленности и опасности окружающей среды жизни ощущаются «откатные» состояния. При оттекании напряжений удержания «нажеванного» за левой щекой возникает ожидание страха перед окончанием жизни. По сути, возникает ожидание того страха, для подавления которого использовались данные напряжения. Далее идут обычные откатные состояния. На чисто физиологическом уровне рождается страх за жизнь из-за возможности подавиться или задохнуться имитируемым «нажеванным», как огромным куском, который долгое время удерживался невероятными усилиями. Снижение чувствительности в оттекающих тканях вызывает ощущение неспособности определить местоположение «нажеванного», и как следствие чувство потери управляемости. Как всегда образуется жалость к себе, связанная с необходимостью сконцентрировать внимание на ротовой полости и глотке. Для этого действиями системы инстинктов общим неприятием ко всему вовне внимание переносится из внешней сферы во внутреннюю.
Чувство неуправляемости и жалость к себе усиливают неприятные состояния, связанные со страхом за жизнь из-за возможности подавиться или задохнуться. Человек ожидает проявление страха за жизнь, и происходящее на физиологическом уровне убеждает его в том, что страх действительно возникает. Отличить один страх от другого он не в силах, поэтому принимает страх физиологический за тот, который ожидал, который с таким старанием компенсировал рефлекторными напряжениями.
Ощутив неспособность избавиться от страха, он может возобновить те же напряжения и довести их до еще более высокого уровня, чтобы гарантированно ощущать защищенность от страха за жизнь и от страха перед приближением ее окончания. Это тупиковый путь, так как при малейшем расслаблении страхи вернутся. Переосознание своих представлений о жизни и о лучшем для себя в будущем позволяет все расставить по местам. Страхи с уровня физиологических связей расслабить путем снижения калорийности пищи и движением. А страх злонаправленности погасить выстраиванием перспективы своей активности по развитию и совершенствованию индивидуальных возможностей разума. Другими словами, создать более благоприятные условия жизни в будущем.