Итак, животное устремление бояться страшного заставляет концентрировать на источнике страха внимание и в итоге приводит к тому, что человек начинает бояться себя. Необходимо учитывать, что «страшным» может быть не только источник явной опасности, но и неурядицы с работой, недоговоренности с близкими и многие другие нерешенные вопросы. Другими словами, система инстинктов заставляет человека создать для себя источник страха, чтобы сосредоточить на нем внимание и быть в постоянной готовности к борьбе, готовности ко всему.
В этом состоянии он боится отвлекаться на ведение разумных преобразований. Нельзя терять из виду то, что, по мнению системы инстинктов, создает угрозу для жизни. Человек стремится сначала решить свои сложные жизненные вопросы, и лишь после этого, в случае крайней необходимости приступить к преобразованиям.
Ошибка состоит в непонимании сути самих разумных преобразований. Они не нужны ни для чего, кроме разрешения сложных жизненных задач. Преобразования ради преобразований, это бессмыслица, подобная созданию порядка ради самого порядка. Ошибка состоит в том, что человек воспринимает преобразования отдельно от самой жизни, как сторонний интерес, увлечение. А в реальной жизни продолжает пугать себя, чтобы поддерживать готовность ко всему. Продолжается это до тех пор, пока у него хватает физических сил. Силы кончаются, и наступает эта самая крайняя необходимость проявления инициативной активности, надо выходить на охоту.
Таким образом, когда уровень энергонасыщенности снижается до предела, человеку ничего не остается, как обратиться к возможностям своего разума. Неожиданно он понимает, что способен увидеть в давно знакомом и привычном новое для себя. В связи с чем, не видит смысла в том, чтобы продолжать сохранять свои привычные представления о жизни и о себе.
При попытке не удерживать разграничение видения происходящего в жизни человек, все еще во многом управляемый животной системой, входит в «откатные» состояния. Сразу ощущает генерации страха слабости. Но это не сам страх, а лишь его ожидание, вопросы, которая система инстинктов задает человеку, который пытается уйти из-под ее управляющего действия.
В этот момент надо провести переосознание и найти реальные источники страха слабости. Если их нет, значит, страх идет с уровня физиологии.
Страх слабости и собственной неуправляемости при попытке расслабить внутреннюю границу, это выражение сомнений системы инстинктов относительно того, что человек сможет без применения силы и готовности ко всему создать необходимое для продолжения жизни в будущем.
Следующим ощущается страх за жизнь, который также идет с уровня физиологических связей. Так система инстинктов предостерегает животное от возможности подавиться и задохнуться имитирующимся «нажеванным».
Общее неприятие ко всему вовне, рождавшее состояние пересыщенности и переполненности, усугубляет неприятности во внутреннем состоянии. Беспокойство и тревога настолько переполняют человека, что он готов отказаться от полноценного видения и вернуться к разграничению. Все ожидаемые страхи ему представляются реальными, образуя ощущение неготовности к жизни и слабости. Ощутив приходящий с чисто физиологического уровня страх за жизнь, человек и этот рефлекторный страх принимает за реальный страх неготовности к жизни.
Если он не ведет систематического переосознания своих представлений о жизни и о лучшем для себя в будущем, чтобы использовать генерации страха, как адресаты для реорганизации сознания и жизни, то обретает твердое убеждение, что от страха не избавиться, если оставить свое видение открытым. Он не верит, что возможности разума в современном мире в своей активности являются более продуктивными, чем возможности силовые.
Вот здесь и кроется ошибка.Животное отношение к страху заставляет человека образовать следующий, еще более мощный виток животных генераций. Сначала они будут теми же самыми, стремлением либо уклониться от неопределенностей, либо противостоять им. Отдавливая от себя все, что еще не решено, человек снова закрывается от проникновения в объем внутренних и жизненных процессов всего, что рождает неопределенности.
Неопределенности как возникали, так и возникают, но продолжают оставаться нераскрытыми. Чем дольше человек живет, тем большую часть происходящего вынужден удерживать за границами своего видения. В связи с чем, его представления о будущем получаются разрозненными, не связанными и не позволяющими ориентировать свои представления относительно лучшего для себя в будущем.
Как известно, природа не терпит пустоты. Ощущая необходимость заполнить перспективу своего видения, человек вынужден смотреть, как это делают другие. Для чего продолжает сохранять существующее неизменным и поддерживать готовность ко всему.
Внешнюю границу всего видения он может сделать в какой-то степени прозрачной, рассматривая происходящее в окружающем мире и в будущем без себя и своей жизни, как в окно.
Границу же, отделяющую происходящее в глубине сознания, удерживает до последнего. Человек понимает, что происходящее во внутреннем мире самым непосредственным образом отражается на возможности продолжать жизнь. Но он ничего не знает о собственном устройстве, и не имеет опыта восприятия реализации внутренних функций. Каждое движение или ощущение внутри, особенно болевое, вызывает генерации страха. Для подавления генераций страха человек к первичным напряжениям добавляет напряжения собранности, которые должны сохранять внутреннюю границу. На вопрос о своем состоянии отвечает, что все в порядке. Изо всех сил уверяя себя в этом, так как ничего не чувствует.
Таким образом, желание сначала разрешить свои жизненные задачи, а потом приступать к преобразованиям приводят лишь к усилению уровня животных генераций и повышению уровня страха, который приходится подавлять напряжениями собранности.